Туркмения: хотят ли туркмены танцевать?

Я (Елена Зыкина) закончила курсы парикмахеров, выучилась на инструктора танцев. Сейчас учу ашхабадцев танцевать танго. Не захотят люди танцевать - стану парикмахером.

Туркмения это оазис коммунизма на постсоветском пространстве. Там нет особой ностальгии по СССР. Ощущение у местных жителей такое, что они продолжают жить в Советском Союзе. Правда, в Россию теперь не выехать, проще получить визу в США, чем в Россию. В самолете, которых летел из Санкт-Петербурга в Ашхабад, туркмен почти не было.

Туркмены боятся России, потому что оттуда идет зло, в виде демократии, точней демократов, открой в ворота и в страну бросятся поборники демократии, типа Немцов, с чемоданами денег, чтобы заразить государство звездно-полосатой чумой, подготовить почву для десанта дельцов с Запада. А воровать западным дельцам в Туркмении есть что, это туркменский газ.

Большинство русских сейчас покинуло Туркмению, уехали образованные люди, инженеры, преподаватели вузов. Пришедшие к ним на замену туркмены, погубили высшее образование, и это понимает правительство Туркмении, которое открыло дорогу для образования за границей. По соглашению с Малайзией там проходят обучение много молодых людей, со мной в самолете в Малайзию летела большая группа студентов, которое получаю в Куала-Лумпуре профессии связанные с добычей нефти и газа, учатся туркмены и в Турции и других странах. В России тоже учатся, но в основном дети русских. Русских в Туркмении осталось 2 процента, большинство в Ашхабаде, многие имеют двойное гражданство.

Я попросил у продавщицы в Ашхабадском аэропорту туркменские монеты для коллекции. Она мне дала мелочь. Я спросил: не разорительно ли для неё. Она ответила что, это немного, можно только купить буханку хлеба. Зная, что в России буханка хлеба около 20- 30 рублей, я в растерянности предложил её десять рублей, то, что у меня было. Она их принял, как иностранную валюту с благодарностью. Оказалось, что буханка хлеба в Туркмении стоит всего 3 рубля на русские деньги, и это при пенсии в 100 долларов. Сто долларов в Туркмении большие деньги. Можно позавидовать туркменам. На мою пенсию в 8 тысяч, я могу позволить себе купить 300 буханок хлеба, а туркменский пенсионер - 1000 буханок хлеба, при этом коммунальные услуги почти бесплатно, одежда дешевая…

В Туркмении диктатура и естественно цензура, жесткая цензура: критиковать власть и призывать к её свержению, во имя торжества демократии, никто не позволит.

В самолете висит портрет руководителя государства. Я наивно спросил у бортпроводницы: кто это. Это вызвало у неё сильные душевные волнения, и она позвала подмогу. Я постарался их успокоить, что в моих словах нет провокации, я, действительно, не знаю, кто изображен на портрете. Ответили кратко, на лицах натяжение и тревога. Когда с туркменским студентом я попытался говорить о порядках в Туркмении, нравится ли ему существующая власть, он ответил, что на эту тему он разговаривать не будет. Хотя, как мне показалось, жизнью он вполне доволен, скованности особой я не заметил, болтан он всю дорогу, в том числе, отмечая, что в Туркмении ему не нравится. В общем, в Туркмении социализм, со всеми его преимуществами и недостатками. Я долго пытался выяснить: по блату ли он учится за границей, кто его родители. Это вызывало у студента недоумение, т.е. его, как при социализме в СССР, отправила учиться после сдачи экзаменов и, ни родители ничем не способствовали, и взяток не давал. Дико для современной России, погрязшей в кумовстве и коррупции.

Недоставки сразу мне бросить в глаза аэропорту, где я находился, как транзитный пассажир. Стекла, обращенные в сторону города, зачет-то закрасили краской, чтобы что-то не было видно. Несколько раз гас свет, естественно и телевизор, где транслировали местные передачи. В буфете я покупать ничего не решился, ассортимент бедный: пиво Балтика, пепси-кола, и из местных напитков – коньяк. Ценников нет, на какие деньги торгуют, непонятно. Можно купить чай и убогую закуску, но когда посмотрел: какими купюрами расплачиваются, желание пропало. Оглянулся, зал почти полон, но никто не покупает. Довольствовался, в смысле перекусить, тем, что было запасено из Санкт-Петербурга.

Кроме буфера магазин туркменские ковры с убогим набором сувениров, украшением которого симпатичная туркменка, которая подарила мне монеты.

Самолет, летящий в Бангкок, переполнен, летят тучные туркменские женщины - челноки. Полнота туркменских женщин меня поразила. Национальная особенность или жиреют при социализме.

Вспомнил о том, что Гульчанай, после того как нарожала Насреддину кучу детей, превратилась в толстую тупую бабу. Вот так: сначала красавица, а потом жирная баба. Это участь наверно ждет и прелестную продавщицу из магазина "туркменские ковры".

главная